Еще одна смерть в деле Гонгадзе.

Страшная дорога

Поездку небольшой группы журналистов в Таращанский лес на место той страшной находки инициировал Николай Томенко. Поначалу трудно было удержаться от упрека вновь ставшему опальным политику – грешным делом, подумалось, что это мероприятие – не что иное, как элемент пиара. Но когда гуськом мы шли к тому самому месту, а потом стояли у разрытой ямы – которую язык не поворачивается назвать могилой, подумалось: здесь нужно побывать хоть однажды. Чтоб ощутить весь ужас происшедшего. И чтоб приумножить злость и ненависть к нелюдям, проторившим эту страшную дорогу.

…Здесь даже карканье обычного ворона кажется зловещим. Мы прислушивались к треску сучьев, подозрительно присматривались к неожиданно подъехавшему грузовику. Оказалось, машине просто нужно было проехать дальше – но водитель решил не беспокоить Божью службу, начатую прибывшими с нами священниками.
Среди нас было мало тех, кто лично знал Георгия – его коллеги с СТБ и сам Николай Томенко. Кто-то задавал им вопросы, кто-то просто молчал… Едва мы выбрались из леса, как к нам подошла пожилая женщина с букетиком. Сказала, что сама из этих мест, идет на митинг к памятнику Гонгадзе, установленному чуть дальше, на перекрестке. «А там что- могила?», - спросила она у нас. «Я туда не ходила никогда – боязно. Да еще и мужа моего когда-то там задержали, мешок с сучьями заставили вытрусить…».
Другие селяне тоже боятся туда ходить. Разве мужчины постарше да подростки.
Слишком уж жутким считают то место. Искренне сочувствуют родным Георгия. И не удивляются, что в какие бы ни было даты, связанные с его памятью, ни Леся Гонгадзе, ни Мирослава с детьми сюда не приезжают. «Пусть жена Гии подальше от всего этого ужаса детей увозит», - говорит мне одна из женщин, пришедших заранее на митинг, объявленный социалистами: «Пока суда не было - его семья тоже в опасности, думаю», - продолжает она.
Угадав во мне газетного корреспондента, подходят и другие. Вдруг слышу: «Вы бы там, в Киеве, выяснили, отчего это Володя Сушко умер?». «А кто это?» - спрашиваю»
- Да тот , что Георгия нашел. Умер он весной. Говорят, отбили ему все в милиции, когда арестовывали. Даже до пятидесяти лет не дожил. Его продержали в тюрьмах тогда целый месяц - и в Ставище, и в Белой Церкви, и даже в Лукьяновку в Киев возили. А когда отпустили – без денег, оброванного, заросшего, - так он сам домой пешком пришел. Ни одна машина не останавливалась. И потом в покое его не оставили – постоянно какие-то люди его беспокоили, на крутых машинах приезжали. Володя потом в другое село переехал – неподалеку. Так его там настоящей фамилии уже никто и не знал. Так и называли – Гонгадзе…
При этих словах я почувствовала, как у меня мороз по коже пошел…

-------------

Опубликовано в сентябре 2005, "Газета по-киевски"